Перед ним была женщина — в общем-то, малознакомое для него существо, природное своеобразие которого он представлял себе смутно, — и, пожалуй, единственное, что он знал о них наверняка, это то, что прощаться с ними надо особенно элегантно…
Я давно заметил, что мужчины плохо переносят обвинение в нелогичности. Женщину трудно бывает смутить ссылками на нелогичность. В лучшем случае она пропустит это мимо ушей, в худшем — ответит насмешкой. Мужчина — другое дело, нелогичность очень его стесняет.
Ведь бывает такое у хороших, честных людей — ложное чувство вины!
— Превосходный ты парень, вот что. Но как только ты принимаешься философствовать, у меня почему-то свербит в носу и возникает иллюзия умственного переутомления.
— По-твоему, я штабная крыса?
— Ты штабной ягуар.
А кошку -межпланетчицу подарили какому-то зоопарку, и зеваки знали о ней больше, чем о погибших десантниках. Один из парадоксов современной жизни, но об этом лучше не думать.
Тогда, по выражению программистов прошлого века, перфокарты на стол…
— Где мы? — спросил человек.
— На звездной дороге, — ответил Звездный олень. Сверкнув рогами, грациозно выгнул шею и посмотрел вперед. — Пойдем?
— Конечно. Другого пути у нас нет.
И они пошли рядом.
Понятие «убежден» имеет существенное преимущество перед понятием «уверен».
— Специфика вашей работы сама по себе для меня темный лес,- продолжала она. — Я не специалист и не знаю, до какой степени жизнеспособен ее механизм. Но не надо быть специалистом, чтобы видеть, до какой степени он мертвоспособен… Едва ли не всякий раз, продвигаясь вперед буквально на несколько метров или спасая кого-то, вы оставляете за собой своих мертвецов. Десятки. В общей сложности сотни…. А может, и тысячи, Нортон?… Каким количеством жизней оплачена каждая пядь каждой из тронутых вами лун и планет? Молчите?… Трупами ваших товарищей усеян ваш путь. И трупами ваших курсантских иллюзий. И конца этому что-то не видно… Нет, я судить не берусь, насколько оправдан суперпроцент такого количества жертв. Вероятно, оправдан, если Земля, бдительно оберегающая принципы гуманизма, на это идет. Но Земля еще просто не знает, как сильно меняется ваша психика, ваш внутренний мир. Узнав, она ужаснулась бы… О, сначала вы чувствуете себя носителями мужской отваги, храбрецами. А кое-кто и героями. Это когда получаете первые визы на выход в Пространство. Ну а потом? Кем вы чувствуете себя потом? Вот вы, Нортон, чувствуете себя героем?
К серьезной работе группа «Мангуст», похоже, не очень-то подготовлена.
По любому вопросу безопасности Ближнего Внеземелья создаем ученые советы, комиссии, подкомиссии, комитеты, агентства. Трудно даже сказать, сколько их работает под эгидой МУКБОПа. Международных и региональных. Специальных, функциональных, экспертных, координационных. Всяких. Нагромождаем друг на друга этажи умов, яруса авторитетов.
Пикник под скалами, каждая из которых в любой момент может упасть тебе на голову, содержит в себе, очевидно, идею дробного камня для проверки качества «мужской закваски». При этом бессмысленный риск почитают за метод сознательного воспитания отваги. Одно из самых, пожалуй, загадочных свойств человеческой психики на современной Земле. Именно на Земле, потому что космодесантнику, всегда точно знающему, ради кого или ради чего рисковать, готовность рискнуть «вхолостую» казалась абсурдом.
Нет ничего романтичнее женской земной красоты в океане холодного блеска Вселенной…
Просто диву даешься, сколько всевозможной пакости было настряпано в «старые добрые времена» с единственной целью: угробить достаточно рациональным путем как можно больше народу. Высший распорядительный орган объединенных наций до сих пор вынужден содержать специализированные отряды «Вэри Дэнжероуз!»- «Очень опасно!». Молодцы из ВДОО- в серебристой форме с эмблемой «Веселого Роджера» на рукавах- уже давно занимаются розыском и ликвидацией тайных хранилищ на территориях бывших очагов секретного изобретательства и производства оружия самого разного типа. Давно и усердно, а конца этому что-то еще не видно.
Глупо ссориться, сидя в одном болоте.
— Мой брат не устает повторять, что, если Земля еще способа рожать людей вашего типа, земная цивилизация довольно уверенно может плыть и дальше под всеми парусами неоднозначности своего процесса.
— Он меня высоко ценит, ваш брат.
— А знаете, за какие ваши два основных качества?
— Нет.
— За чувство ответственности перед миром и за верность долгу.
— Хорошие качества. Но такими качествами обладает каждый землянин.
— Заблуждаетесь.
— Должен обладать — уточнил Андрей.
— Вот это другое дело — должен…
— Я вижу, вы решили убедить моего шефа в моей профессиональной непригодности, — заметил Фрэнк.
— Нет, здесь имеется в виду другое: запросы вашего гипертрофированного самосознания опережают наш век. Я хочу сказать, что профессия, которая полнее соответствовала бы вашим потенциям, просто еще не успела возникнуть. Вот если бы наряду с Управлением космической безопасности был создан Институт космических тревог и опасений, я, не задумываясь, рекомендовал бы вас на должность руководителя кафедры Отчаяния.
Говорят, брак помогает человеку найти то, что ему нужно. Может быть, это и верно, если искать начинают задолго до брака.
Да, это было великолепно! И не просто великолепно, а… как бы точней оценить? Ну, в общем, все двенадцать баллов по шкале эстетической категории высшего совершенства!..
— Как, по-вашему, я обязан поступить?
— Вы власть. А власть принимает решения.
— Власть не всегда принимает решения единолично. Иногда ей нужен совет.
—Ох, Андрей, простите ради всего святого! Глупый смех… Восемь с половиной лет назад я, будучи еще студенткой, рвалась в Сатурн-систему на медикологическую практику. Ну разве я могла в то время даже вообразить, что мне доведется выслушивать здесь жалобы пациентов на желтизну в глазах после экстрасенсорного перенапряжения, на ушибы при нечаянной левитации в полусне! На зуд после проникновения… простите, «продавливания» через листовой металл!.. Ну что я как медиколог могу в этом случае вам посоветовать? Старайтесь как можно реже проходить сквозь стены. Чаще пользуйтесь дверью, а перед употреблением не забывайте ее открывать. Или хотя бы попробуйте выбирать для «продавливания» стены не из металла!..
«Не притворяйтесь, — повторил я. — Вы не Нортон. Вы… вы чужак!
Зачем вы разрушаете экраны?» — «Затем. Когда разрушаешь экраны, нас, чужаков, становится больше.
…почему итог внеземельной экспансии заранее предполагается блистательно победным? Человек намерен все взять и ничего не отдать — к иному себя не готовит. Земля плюс просторное Внеземелье представляется людям в виде обыкновенной арифметической суммы; было мало, стало несравненно больше, а будет, знаете ли, бесконечно много. Не все догадываются, что это не так, что здесь берет свое высшая алгебра плохо вообразимых последствий.
… самое интересное на свете — жизнь. А тайна… Просто она делает интересную жизнь еще интереснее.
Человек в обнимку с иллюзией тверже в ногах.
Мы осваиваем Внеземелье, Внеземелье осваивает нас.
Есть ложь, нехорошо похожая на правду. Аркад был правдой, нехорошо похожей на ложь.
«Язык лицемерия прост, запомнить нетрудно»
Люди неплохо знают себя в пределах Земли. Много хуже — в пределах Системы. Но в звездных масштабах… Там Абсолютная Неизвестность. И против неё нет у нас философского иммунитета.
Он думал только о людях и каждый раз, проходя аллеями орбитальной техники прошлого, поражался великой гордыне и дерзости тех, кто начинал осваивать Внеземелье. Витязи космоса.
Потому что это Внеземелье. Близкое ли, Дальнее, но все равно Внеземелье.
А Внеземелью он не доверял и на четверть мизинца.
Никогда, их при каких обстоятельствах.
— То ли я постарел и ничего не понимаю в умонастроениях современной молодежи, то ли… Может, действительно время?… Впрочем… — Старик помедлил.
«Ну-ну, — мысленно подбодрил его Фрэнк, — любопытно узнать, что думали динозавры, встречая первых млекопитающих».
Прошлое — это такая ширма, за которой удобно устраивать свалку для наиболее острых неприятностей настоящего.
Просто диву даешься, сколько всевозможной пакости было настряпано в «старые добрые времена» с единственной целью: угробить достаточно рациональным путем как можно больше народу.
Мгновения невесомости — иглолет выбрался на вершину своей баллистической траектории и словно остановился. Повис в пространстве, усеянном глазами звезд. Девочка спит, над ее колыбелью склонилась Вселенная. Будь осторожна и ласкова, Звездная Мать, у тебя на плече молодая звезда — твой ребенок…
С другой стороны, русскому человеку не привыкать нести на своем хребте судьбы мира.
— Вы неплохо знаете нашу среду, но все это верно только отчасти. Хороший десантник должен быть всяким.
— Вы… хороший десантник?
— Я всякий.
«Лунная радуга: По чёрному следу» — первая книга научно-фантастического романа-дилогии «Лунная радуга» Сергея Ивановича Павлова (1935–2019). Входит в серию «Звёзды советской фантастики».
Сюжет книги:
Действие происходит в недалёком будущем, когда человечество использует ресурсы ближайших планет и занято освоением дальних планет Солнечной системы. В космосе люди всё чаще сталкиваются с ранее неизвестными опасными природными факторами, их изучением и защитой от них ведает Международное управление космической безопасности и охраны правопорядка (МУКБОП). Дело под кодовым названием «Чёрный след» — расследование, открытое после того, как несколько бывших и действующих космонавтов обладают необъяснимой способностью оставлять на видеоэкранах определённой конструкции угольно-чёрные отпечатки ладоней. В ходе расследования выясняется, что все «чёрноследники» несколькими годами ранее участвовали во второй экспедиции в систему Урана на рейдере «Лунная радуга». При исследовании Оберона десантная группа попала в катастрофу: шестеро погибли, а семеро выживших — десантники Дэвид Нортон, Тимур Кизимов, Марко Винезе, Золтан Симич, Эдуард Йонге, Жан Лорэ и пилот Меф Аганн — приобрели невиданные для человека свойства: «чёрный след», способность влиять на электронные приборы, умение наделять простые деревянные предметы свойствами телеприёмников.
Персонажи: Фрэнк Полинг — начинающий агент Западного филиала МУКБОП, подключается руководством к делу «Чёрный след», Дэвид Нортон — космодесантник в отставке, один из выявленных «чёрноследников».
